Операция на позвоночнике, нужна ли она вам? Советы врача-нейрохирурга.

Истории пациентов, которые вы сейчас прочтете, я представил, чтобы проиллюстрировать, почему я написал эту статью. Это представляет собой распространенное явление, когда операция на позвоночнике рекомендуется или выполняется на структурах, которые не является источником боли. В таких случаях хирургическое вмешательство не только неэффективно, но и часто ухудшает состояние пациентов.

Пациент Андрей

“Вы можете покинуть мой кабинет сегодня, не планируя свою операцию, но вы пожалеете об этом. У пациентов с вашей анатомией позвоночника спина неизбежно перестанет нормально функционировать, и боль будет изнурительной. Я убежден, что вы вернетесь ко мне в течение трех лет, и вы уже будете абсолютно точно согласны провести операцию”. Я уставился на доктора, совершенно ошарашенный. Последние восемнадцать месяцев я провел, изучая варианты облегчения сильной боли в спине, которая разразилась, когда мне было чуть за двадцать. После того, как традиционные неинвазивные методы лечения (эпидуральные инъекции, физиотерапия, мануальная терапия) не дали стойких результатов, я решил, что следующим логическим шагом будет хирургическое вмешательство. Это также было моей последней надеждой. Я вырос книжным червем, проводя большую часть своего детства в закрытом помещении и погружаясь в книги и видеоигры. Я помню, как однажды в средней школе я бесконечно жаловался, когда моя семья оттаскивала меня от очередной видеоигры. Однако мое мировоззрение изменилось на первом курсе университета. Наблюдая за восходом солнца над далекими вершинами, я решил переориентировать свою жизнь на то, чтобы проводить больше времени на свежем воздухе. Я быстро освоил скалолазание, бег по тропам и альпинизм, а также начал программу отдыха на свежем воздухе в своем университете. Я придерживался интенсивного режима упражнений, направленного на развитие силы и выносливости для этих занятий, и относился к этим тренировкам так же серьезно, как и к учебе. После окончания университета я организовал пеший туризмом. Таким образом я стал любителем активного отдыха. К сожалению, вскоре все снова изменилось – на этот раз к худшему.

Однажды днем, поднимая тяжелую коробку со снаряжением, я почувствовал боль в пояснице. Вскоре после этого я сгорбился от мучительной боли в спине и правой ноге. Несколько дней спустя, в свой двадцать третий день рождения, я не мог пройти две остановки от своей машины до ресторана. Когда я сидел на тротуаре в тот день, я отчетливо помню, как подумал про себя: “Смогу ли я когда-нибудь снова вернуться к прежней жизни?” Следующие полтора года я провел, занимаясь безоперационным лечением. Традиционное комплексное лечение помогло мне полностью устранить мою боль в ноге. Однако мучительная боль в спине все еще оставалась. В этот момент я почувствовал безнадежность, которая слишком распространена среди тех, кто страдает хроническими болями в спине. Отчаявшись вернуться к своей прежней форме, я почувствовал, что операция надвигается как единственный оставшийся вариант. В течение нескольких недель у меня были назначены встречи с тремя лучшими нейрохирургами в моем городе. К моему удивлению, их советы были идентичны. “Сделайте операцию прямо сейчас. Просто сделайте операцию как можно скорее”.

Учитывая масштабность предлагаемых ими процедур (многоуровневая фиксация позвонков, возможно, с установкой искусственного межпозвонкового диска), я поражен, что никто из этих нейрохирургов не побудил меня задуматься о других вариантах лечения. Один из них (заведующий отделением хирургии позвоночника в известной больнице) даже заставил меня назначить операцию на следующую неделю. Оглядываясь назад, я поражен, что согласился на это предложение – мы обсуждали полностью изменяющую жизнь процедуру, и у нас даже не было времени на исследования или подготовку. Поскольку до операции оставалось всего несколько дней, мне выпала огромная удача. Один из моих друзей порекомендовал мне попасть на консультацию к доктору Каландари в Москве. Я провел все выходные, знакомясь с результатами работы этого врача. С вновь обретенной надеждой я отменил свою операцию и решил позвонить и записаться к доктору Каландари на прием. Несколько недель спустя я вылетел в Москву, чтобы лично встретится с ним. Я никогда не забуду его первые слова, когда он вошел в смотровую: “Вам не следует даже думать об операции. Судя по изменениям анатомии вашего позвоночника, вы просто не кандидат».

После того, как доктор Каландари убедил меня исключить хирургическое вмешательство, я признаю, что потребовалось некоторое время, чтобы определить мои следующие шаги. Доктор Каландари заверил меня, что моя боль не связана с анатомическими изменениями позвоночника. Таким образом, я чувствовал, что мне нечего терять, осторожно пытаясь вернуть свои старые увлечения в свою жизнь. Я начал с легкой атлетики и аэробных упражнений, которые постепенно наращивал с течением времени. В конце концов я добавил пешие прогулки, затем альпинизм, а затем скалолазание. Шесть лет спустя я нахожусь в лучшей форме в своей жизни. Я ежемесячно совершаю походы в горы и я счастлив сказать, что никогда не жалел что отказался от операции. Я всегда буду благодарен за то, что встретил доктора Каландари в страшный период моей жизни и что я не стал делать операцию на позвоночнике.

Андрей, 2019 год

Вторая история написана Александром. После того, как Александр сломал спину в результате несчастного случая во время верховой езды и перенес соответствующую операцию по стабилизации позвоночника, у него развились хронические боли в спине. Повторная операция на дегенерированном диске чуть ниже уровня раннее проведенной операции не была показана, и это ухудшило его состояние. Годы спустя, собираясь пройти двенадцатичасовую операцию по стабилизации позвоночника от шеи до таза, Александр обратился ко мне за последним мнением. Благодаря структурированному, нехирургическому подходу к лечению его боли он избежал операцию и теперь полностью активен без боли.

Александр – замечательный человек во многих отношениях. Он ученый-эколог, который сразу после окончания колледжа отправился в путешествие по всему миру, знакомясь с дикой природой нашей планеты. Однажды, находясь в Африке и рассматривая местность, его лошадь сбросила его, раздробив позвоночник и грудную клетку. Он чуть не умер от переохлаждения, ожидая спасения, но, к счастью, его не парализовало. Экстренная операция по декомпрессии спинного мозга и стабилизации его грудного отдела позвоночника прошла успешно. Обычно после таких операции пациенты не испытывают боли и полностью возвращаются в свой привычный ритм жизни в течение трех-четырех месяцев, но у него развилась хроническая, изнуряющая боль.

Ниже приводится история Александра, изложенная его собственными словами, о его избавлении от невыносимой боли. Все начинается с момента его спасения, когда он наконец понял, что не замерзнет насмерть. Он только что провел всю ночь на холодной земле, тяжело раненный, ожидая, когда его напарник по верховой езде вернется с помощью.

Александр

Прибыла поисково-спасательная группа с врачом, который немедленно ввел мне фентанил, завернул в одеяло из фольги и запихнул в походную сумку, набитую бутылками с горячей водой. Затем команда привязала меня к носилкам и понесла по черной, как смоль, тропе, где на рассвете нас встретил вертолет и доставил меня в региональный медицинский центр. Там хирург установил мне в спину титановые стержни, заново надул мое разрушенное легкое и отправил меня домой выздоравливать. Я всегда буду помнить его прощальные слова: “Отныне, Александр, вся твоя жизнь будет посвящена контролю боли”. Но я был настроен оптимистично. Я знал, что могу сделать что-то получше.

И все же к 2018 году, через шесть лет после несчастного случая, у меня снова возникла такая сильная боль в пояснице, что мне сделали еще одну операцию по соединению L2 и L3 позвонков. Я едва оправился от этого, когда, будучи за рулем, находясь под воздействием миорелаксантов, анальгетиков и снотворных средств из-за постоянных болей, разбил свой грузовик и сломал спину на L4. К весне 2019 года мои ноги подкашивались подо мной, я держался за мебель, чтобы не упасть, и уровень моей боли постоянно находился между восемью и десятью баллам. Я начал искать другого хирурга, который мог бы освободить меня из этого ада, и нашел одного в Новосибирске. “Ваша спина пережила слишком много травм”, – сказал он. “У вас действительно нет никаких хороших вариантов, и большинство из них не избавят вас от боли или не улучшат силу ваших движений. Единственная надежда для вас – это проведение операции». Далее он рассказал о двухдневной операции, во время которой он и другой хирург сделают надрезы от лопаток до таза, чтобы удалить титановую конструкцию, которая было погружена в мой позвоночник и простиралась от 8-го грудного до второго поясничного позвонка. Затем они заменят существующую конструкцию более длинной и изогнутой, которая лучше соответствовала бы естественной кривизне моего первоначального позвоночника. Наконец, они удалили бы отложения кальция, вызвавшие стеноз в моем позвоночном канале, и продлили бы фиксацию позвоночника на мой таз. Большая часть моего позвоночника превратилась бы в один сплошной кусок кости и железа. Он представил все это, как мне показалось, с довольно безудержным ликованием, уверенностью, граничащей с самоуверенностью, которая противоречила его словам, когда он сказал: “Это будет довольно сложная операция с высоким риском осложнений и долгим восстановительным периодом. Но, честно говоря, любые более консервативные методы лечения обречены на провал, и вам будет хуже, чем сейчас”. Это был не первый случай, когда хирург рекомендовал мне этот тип радикальной операции: в 2018 году другой врач предложил нечто подобное. Тем не менее, услышать это снова было тяжело. В тот момент мое настроение лучше всего можно было описать как мрачное; его слова были подобны свинцовым грузам, которые тянули мою голову под воду в последний раз. Однако он так хорошо описал эту операцию, что я почувствовал сильное желание записаться на нее прямо сейчас, особенно когда он сказал, что может назначить операцию через шесть недель. Но в конце концов я ушел, сказав ему, что мне нужно все обдумать.

Я вышел с другом, который был со мной, и еще до того, как мы добрались до парковки, меня осенило. Я не мог просто поверить на слово этому врачу для выполнения такой радикальной процедуры. Я повернулся к своему другу и сказал: “Что, если это больше связано с эго и желанием практики, чем с тем, что было бы хорошо для меня? Мне нужно другое мнение.” Два дня спустя мы были в кабинете доктора Каландари Алика Амирановича в Москве. Через несколько секунд после того, как он вошел, он объявил: “Я просмотрел снимки вашего позвоночника и, боюсь, не могу рекомендовать вам операцию. Я не вижу однозначного соответствия между какой-либо дисфункцией в вашем позвоночнике и характером боли, которую вы испытываете”.

Мой рот открылся от шока. Доктор Каландари продолжил объяснять, что только около 20-30% операций по фиксации позвонков при болях в пояснице приносят успех в облегчении боли в спине, а это означает, что 70-80% – нет. Кроме того, многие из этих операций оставляют пациентов в худшем положении, чем они были раньше.

Моя оценка.

Ситуация Александра, если ориентироваться на данные медицинской литературы, была на самом деле простой. У него было три уровня дегенерации диска ниже зоны ранее проведенной операции, когда была выполнена фиксация титановыми стержнями от 8-го грудного позвонка до 3-го поясничного позвонка. Нет никаких доказательств того, что дегенерация является источником хронических болей в спине. У меня не возникло ни малейшего подозрения, что его позвоночник нуждается в дальнейшей операции. Я уже видел, как сотни пациентов избавлялись от хронической боли разработанными мною безоперационным способами. Я прекратил выполнять стабилизацию позвоночника при болях в спине около пяти лет назад, когда увидел данные, которые показали, что вероятность успеха составляет менее 30% через два года после операции. Долгое время мне нечего было предложить своим пациентам, но я знал, что не собираюсь подвергать их операции такого уровня с такими низкими шансами на успешный исход.

Ответ Александра

Я чувствовал себя опустошенным и дезориентированным – как будто мне сообщили плохие новости, а не хорошие. “Но что я должен делать? Я не представляю себе эту боль, и у меня подкашиваются ноги”. Как и многие другие люди, страдающие хроническими болями в спине, я чувствовал, как во мне нарастает отчаянное желание, чтобы меня порезали на кусочки, потому что десять разных хирургов запрограммировали меня верить в то, что это мой единственный выход.

“Я думаю, что вы страдаете от хронического стресса нервной системы”, – сказал он. “Тот, который вызывает постоянное повышение уровня ваших гормонов выживания, таких как кортизол, адреналин и гистамин. Эта ситуация затрагивает каждую клетку и орган вашего тела и проявляется более чем в тридцати физических симптомах. Человек испытывает больше боли из-за увеличения скорости нервной проводимости. Кроме того, ваш мозг запоминает боль так же, как запоминает, как вы ездите на велосипеде, и вы застряли с ней. Вы не можете отучиться от этого. Таким образом, ваш мозг создает свои собственные эндогенные болевые стимулы, скорее похожие на синдром фантомной конечности, “регистрируя боль, даже несмотря на то, что поврежденный придаток был удален”. Профессор Каландари продолжил объяснять, что исследования в области неврологии подтвердили, что примерно через три месяца мозг людей, страдающих хронической болью, перестраивается с помощью нейронных связей с недавно развитыми мозговыми центрами, которые генерируют собственные болевые сигналы. Эти сигналы не зависят от какой-либо дисфункции в теле ниже головы страдающего.

Я был откровенен с доктором. “Честно говоря, для меня это звучит немного не неожиданно”, – сказал я.

“Что ж, вы можете снова лечь под нож со всеми связанными с этим рисками и ограничениями, или вы можете прочитать мою книгу и узнать об использовании простых техник, которыми может овладеть даже младший школьник, и, возможно, навсегда избавиться от хронической боли.

Мой друг и я покинули кабинет доктора Каландри и я почувствовал, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой, но я также решил попробовать, прежде чем подвергаться радикальной операции.

Мы поехали домой и я сразу же в этот день попробовал свои силы по методике доктора Каландари. Я был совершенно уверен, что у меня это никогда не получится. Алик Амиранович объяснил, что различные техники контроля боли поддерживаются растущим количеством рецензируемых научных исследований. Как ученый, я по натуре скептик. Тем не менее, в тот момент я был готов попробовать все, что угодно.

Затем, когда я проснулся, я заметил, что моя нижняя часть спины не встретила меня уколом боли еще до того, как я пошевелил ногами, чтобы встать с кровати, что происходило годами. “Ни за что, этого не может быть”, – сказал я себе, вытягивая ноги, полностью ожидая обычной вспышки боли. Но все, что я почувствовал, – это сравнительно легкий дискомфорт. Я встал и пошел в ванную. Да, мне было больно, когда я шел, но ничего подобного не было с тех пор, как я попал в аварию в 2018 году. Тем не менее, я отказывался признавать написанное мной.

В тот день мы поехали на природу. “Я боюсь в это поверить, – сказал я своему другу, – но впервые за девять лет я практически избавлен от боли – и счастлив. Как будто пелена агонии спала с моего лица, и я снова ясно вижу мир”. Я подсчитал, что менее чем за два дня я каким-то образом избавился примерно от 80% своей хронической боли.

Мне потребовалось некоторое время, чтобы поверить в это внезапное избавление от ада хронической боли, но сегодня, более трех лет спустя, я целую неделю подряд не нуждаюсь ни в каких анальгетиках. Постепенно мой мир снова расширился, и пока я пишу это, я планирую совершить конную прогулку, где я чуть не погиб тринадцать лет назад.

Я думаю, это стало для меня регулярным паломничеством, потому что я до сих пор не могу до конца понять, как мне удалось вырваться из тисков разрушающей душу хронической боли, которую испытывают многие другие – многие из них напрасно. Если вы один из них, читайте дальше. Книга доктора Каландари спасет вам жизнь. Я знаю, потому что это, несомненно, спасло мою.

Я благодарен за то, что мне удалось избежать такой масштабной операции, у которой были такие низкие шансы на успех и высокий уровень осложнений. Я содрогаюсь при мысли о том, как могла бы сложиться моя жизнь, если бы я продолжил операцию. Но меня огорчает, что мне даже рекомендовали этот вариант, когда альтернативные решения моей боли были такими простыми и доступными. Хотя я казался своим врачам “идеальным пациентом”, они не нашли времени, чтобы узнать меня получше. Я хорошо справляюсь со стрессом, но я был измотан. Моя нервная система была чрезвычайно чувствительна, так как в то время, когда мне впервые сломали спину, в моей жизни было много стрессов. Мне явно не нужна была вторая операция, которая драматически ухудшила мою ситуацию. Пожалуйста, внимательно прочтите рекомендации доктора Каландари, прежде чем принимать какие-либо хирургические решения, которые повлияют на качество вашей жизни в целом.

Эти две истории – одни из сотен примеров, с которыми я сталкивался, когда жизни были разрушены из-за необдуманной операции на позвоночнике. Я не против хирургического вмешательства. Я выступаю за хирургическое вмешательство, когда оно направлено на конкретный, четко идентифицируемый источник неприятностей. Но даже в этом случае хирургическое вмешательство – это не полный ответ. Активно рассматривая все факторы, влияющие на результаты, вы можете сделать правильный выбор, направить свою собственную реабилитацию и перейти к богатой и полноценной жизни.

Надеюсь, вы сможете найти для себя что-то интересное. Буду рад вашим лайкам! ?

д.м.н., профессор Каландари А.А.